реликтовый долбоящер
Франц Кафка "Превращение"
Когда мы с Эйдж говорили об этой книге, то выяснилось, что поняли мы её немного по-разному. Наверное, толкование Эйдж более правильно и естественно - описана ситуация, когда человек перестаёт быть полноценным членом общества, становясь, например, инвалидом и, соответственно, обузой для близких (дорогой друг, прости, если не так поняла). Моё же сознание совершило странный выверт, и я увидела в ней историю, в которой после смерти человека его родные пытаются избавиться от памяти о нём, от реальных, живых и приносящих боль воспоминаний, заменить их набором красивых картинок, которые при желании можно достать, чтобы поумиляться и попредаваться светлой грусти. И я, конечно, зря говорю об этом злобными словами, потому что это делать необходимо, и тот, кто неспособен на такую подмену, не сможет нормально жить.
Борис Акунин, Григорий Чхартишвили (вот такое странное раздвоение) "Аристономия"
Часто бывает так: пишет человек жанровую, "несерьёзную" литературу - народ читает и хвалит. А потом решает этот человек написать серьёзную книгу, этакую лебединую песнь, крик души - а народ (у-у, быдло) не понимает и не ценит. Вот сейчас в роли быдлонарода - я. От книги осталась в недоумении. Не заметила я в ней большей серьёзности и глубины, чем в предыдущих. Может, не доросла ещё, кто знает.
+ много букв
Когда мы с Эйдж говорили об этой книге, то выяснилось, что поняли мы её немного по-разному. Наверное, толкование Эйдж более правильно и естественно - описана ситуация, когда человек перестаёт быть полноценным членом общества, становясь, например, инвалидом и, соответственно, обузой для близких (дорогой друг, прости, если не так поняла). Моё же сознание совершило странный выверт, и я увидела в ней историю, в которой после смерти человека его родные пытаются избавиться от памяти о нём, от реальных, живых и приносящих боль воспоминаний, заменить их набором красивых картинок, которые при желании можно достать, чтобы поумиляться и попредаваться светлой грусти. И я, конечно, зря говорю об этом злобными словами, потому что это делать необходимо, и тот, кто неспособен на такую подмену, не сможет нормально жить.
Борис Акунин, Григорий Чхартишвили (вот такое странное раздвоение) "Аристономия"
Часто бывает так: пишет человек жанровую, "несерьёзную" литературу - народ читает и хвалит. А потом решает этот человек написать серьёзную книгу, этакую лебединую песнь, крик души - а народ (у-у, быдло) не понимает и не ценит. Вот сейчас в роли быдлонарода - я. От книги осталась в недоумении. Не заметила я в ней большей серьёзности и глубины, чем в предыдущих. Может, не доросла ещё, кто знает.
+ много букв
Да не, всё верно.
А вот твоя версия после этой записи стала чуть доступнее моему пониманию. Хотя у меня она на прочитанное не вполне накладывается.